1-я дивизия РОА/ВС КОНР (600-я пехотная дивизия вермахта) | |
Шеврон РОА |
|
Годы существования | |
---|---|
Страна | |
Подчинение | |
Входит в | |
Тип | |
Численность |
18—20 тысяч человек[1] |
Дислокация | |
Участие в |
|
Командиры | |
Известные командиры |
Генерал-майор ВС КОНР Сергей Кузьмич Буняченко |
Сформирована 23 ноября 1944 года.
18 000 чел., 12 тяжёлых и 42 лёгкие полевые гаубицы, 6 тяжёлых и 29 лёгких пехотных орудий, 31 75-мм противотанковых пушек, 10 37-мм зенитных орудий, 79 миномётов, 536 станковых и ручных пулемётов, 20 огнемётов. Вместо положенных по штату 14 штурмовых орудий, дивизия по состоянию на 10.04.1945 г. имела 10 самоходных противотанковых пушек «Хетцер» и 9 танков Т-34 из бригады Каминского.
Формирование дивизии началось согласно приказу от 23.11.44 г на учебном полигоне в восточные батальоны, 582 и 752-й восточные артдивизионы, ряд мелких единиц с Западного фронта. Добровольцы, набранные прямо из лагерей военнопленных, составляли незначительный процент от общей численности. Дивизия формировалась по образцу народно-гренадерской дивизии, с некоторыми отклонениями: вместо штурмовых орудий — 10 самоходных противотанковых пушек «Ягдпанцер 38» и 9 танков Т-34. 13-14 мая 25-й советский танковый корпус захватил 11000 чел., 5 танков, 5 самоходных установок, 2 бронетранспортёра, 3 бронемашины, 38 легковых автомобилей, 64 грузовых автомобиля и 1378 лошадей.
6 марта 1945 года дивизия выступила на плацдарм «Эрленгоф» в район действий 9-й армии. За время передвижения к ней присоединилось около пяти тысяч пленных и интернированных советских граждан. К 20-м числам марта дивизия дошла до предместий Нюрнберга. По решению немецкого командования дальше дивизия передвигалась по железной дороге. 22 марта дивизия разгрузилась на полигоне Либерозе. Её задачей стал штурм плацдарма «Эрленгоф», который до этого дважды безуспешно штурмовали немцы.
23 марта 1945 года Гитлер выступил с заявлением, что существование дивизии оправдано лишь как регулярной дивизии вермахта. Перед боем дивизию посетил Власов. Он выступал в каждом подразделении, беседовал с солдатами, принимал присягу новобранцев.
13 апреля 1945 года в 5:15 после артподготовки и авианалёта полки дивизии атаковали южнее Фюрстенберга позиции 119-го укрепрайона 33-й армии. Атака 3-го полка с юга была отбита к середине дня с большими потерями для наступающих. После короткой передышки атака была возобновлена, но вновь захлебнулась. Более успешными действовал 2-й полк, атаковавший плацдарм с севера при поддержке 12 танков и нескольких самоходных орудий. Ему удалось овладеть первой линией окопов и продержаться на ней до следующего дня. Общие потери дивизии убитыми составили 370 человек. Командир дивизии Буняченко приказал отвести дивизию в тыл, откуда она двинулась в сторону Чехии[3].
2 мая поздним вечером в дивизию прибыла делегация чешских офицеров, отрекомендовавшихся представителями штаба восстания. Делегаты заявили, что в Праге готовится восстание, которое нуждается в помощи и поддержке. Откладывать восстание нельзя, потому что немцы могут узнать о нём и тогда оно обречено на провал. Они надеются единственно на власовскую армию и безоговорочную поддержку «власовцев». «Чешский народ, — сказали они, — никогда не забудет, что вы помогли нам в трудный час».
На совещании, созванном Буняченко, все командиры полков и прочие офицеры дивизии, в том числе и начальник штаба подполковник Николаев, высказались за помощь восставшим и за союз с чехами. Исключение снова составил командир 1-го полка подполковник Архипов-Гордеев.
Участие дивизии в чешском восстании, за которое однозначно высказался Буняченко, означало открытый разрыв с немцами и нарушение решения КОНР от 28 марта 1945 года.
Утром 4 мая дивизия, с полком Сахарова в арьергарде, продолжила свой марш в юго-восточном направлении. Вечером, пройдя через реку Бероунку, она достигла окрестностей Сухомасти, где расположился дивизионный штаб. На следующее утро в результате переговоров между руководством дивизии и офицерской делегацией группы «Бартош» (по-видимому, во главе с майором Машеком) было подписано соглашение о помощи. Начальник штаба дивизии подполковник Николаев передал документ майору Швеннингеру, перевёл и объяснил отдельные пункты. Как после войны вспоминал Швеннингер, это было соглашение русских и чехов о совместной борьбе против «нацизма и большевизма». В таком же тоне были написаны и листовки на чешском и русском языках, в которых дивизия при вступлении в Прагу призывала «чешских и русских братьев» к борьбе как против «национал-социалистической Германии», так и против «большевизма». Идея борьбы против «большевиков и немцев» находит отражение также в рапорте, поданном в группу «Бартош» 6 мая в 0.44 часов чешским полковником, комендантом города Требон, о переговорах, по-видимому, с командиром 2-й дивизии РОА генерал-майором Зверевым. На основании русско-чешского военного соглашения от 5 мая 1945 г. в пражском восстании приняла участие вся 1-я дивизия РОА. Выступление против немцев никак не изменило антибольшевистских настроений русских солдат и отнюдь не означало разгула враждебности по отношению к немцам. Для командования дивизии речь шла лишь о решении, связанном с определённой политической ситуацией, что не оставляло места для каких-либо эмоций против бывших союзников.
Бои 1-й дивизии в Праге начались днём 6 мая атакой на аэродром Рузине, находившийся к северо-западу от города. На этом самом крупном из пражских аэродромов в то время располагалась б-я боевая эскадрилья, боевое формирование под названием Хогебак, усиленное звеньями нескольких истребительных эскадрилий с реактивными истребителями типа Ме-262. Немецкое командование пока ещё рассчитывало удержать за собой аэродром и прилегающую территорию с казармами, а группа «Бартош» придавала захвату Рузине особое значение — во-первых, чтобы исключить возможность использования аэродрома немцами для операций Люфтваффе, а во-вторых, чтобы дать возможность для посадки самолётам западных держав, на помощь которых все ещё рассчитывали повстанцы. Генерал-майор Буняченко пошёл навстречу пожеланиям чехов: утром 6 мая 3-й полк под командованием подполковника Александрова-Рыбцова свернул с шоссе Бероун — Прага на север, в направлении Храштаны — Собин — Гостивице.
На подавление восстания немцы бросили эсэсовские части. К тому времени изрядно потрепанная в боях за Будапешт и Вену 6-я танковая армия СС, входившая в группу армий «Австрия», безостановочно отступала перед 3-м Украинским фронтом на запад для сдачи в плен американцам. Из её состава на Прагу были двинуты как наиболее боеспособные 2-я танковая дивизия СС «Дас Райх», 5-я танковая дивизия СС «Викинг» и находившаяся в стадии формирования 44-я мотопехотная дивизия СС «Валленштейн».
В завязавшихся боях 6 — 7 мая власовцы сумели занять всю западную часть Праги и, продвинувшись на восток города, рассекли медленно сжимавшееся кольцо эсэсовцев. В ночь на 8 мая дивизия РОА прекратила боевые действия и покинула Прагу.
Поздно вечером 9 мая все ещё на территории Чехословакии, дивизия пришла в район Розенгал, Боильшиц, Классойовиц, в 30 км юго-западнее Пршибрама. Танковые части 3-й американской армии находились уже в этом районе, но дивизия ещё не встречалась с ними. Штаб дивизии расположился в деревне Хвождяны .
С утра 10 мая в расположении полков стали появляться американские танки. Американские офицеры требовали сдать оружие и отвести полки в указанные ими районы, где ожидать новых распоряжений. Командиры полков категорически отказались выполнить распоряжение американцев и заявили, что они не станут выполнять никакие распоряжения помимо своего командира дивизии. Полки же оставались на местах, ожидая дальнейших событий в полной боевой готовности. После этого все вопросы стали разрешаться через штаб дивизии. В тот же день генерал Буняченко получил приказ от американского генерала разоружиться. Пришлось подчиниться безоговорочно. Части сдали оружие 10 и 11 мая. В полках разрешено было оставить по десять винтовок на роту, а всем офицерам их личное оружие.
К концу дня 11 мая обезоруженные полки дивизии были стянуты в одно место, где расположились бивуаками, строго сохраняя свою организацию, поддерживая внутренний порядок, дисциплину и внешний вид воинских частей. Дивизия считала себя интернированной и с доверием относилась к американскому командованию. Все верили, что американцы не предъявят власовцам обвинений, и что они получат если не признание и поддержку, то, во всяком случае, право убежища и защиту.
Однако на основании соглашений, заключённых на Ялтинской конференции, большая часть чинов Первой пехотной дивизии РОА, включая генерала Буняченко была выдана в СССР.
С 8.12.1944 г. началось формирование под командованием полковника Семёнова (с 15.02.1945 — майор Иванов Павел Пав.). Учебная рота по подготовке унтер-офицеров стрелков из 4-х взводов по 30 чел. Всего — 120 чел. Учебная рота по подготовке унтер-офицеров специалистов: взвод пулемётчиков — 40 чел.; взвод миномётчиков — 40 чел.; взвод сапёров — 20 чел.; противотанковый взвод — 20 чел. Всего — 120 чел. Кроме того, планировалось сформировать взвод из воспитанников — подростков не старше 16 лет.
Формировался согласно приказу № 18 от 8.12.1944 г. из танкового батальона и кавалерийского эскадрона по штату ВС КОНР.
4-й дивизион самоходных пушек
.
Этот раздел не завершён.
Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
4-й полк
Открыта 11.1944 г. В январе 1945 г. была объединена с офицерской школы восточных войск (1-я офицерская школа РОА) полковника Киселева. 18 штабных и 42 строевых офицера, 120 нижних чинов. В числе преподавателей 6 полковников, 5 подполковников и 4 майора. Школа провела два ускоренных курса, на которых прошли переподготовку 244 офицера; 3-й курс (605 слушателей), до конца войны выпущен не был.
1-я дивизия РОА / ВС КОНР (600-пехотная дивизия вермахта).