Церковь (от греч. Ἐκκλησία, собрание) — калька с греческого языка, означающая религиозное сообщество, объединенное общей догматикой. Термин широко используется в христианстве, а также в организациях, чья принадлежность к христианству оспаривается.
В Новом Завете слово «церковь» употребляется в трех значениях.
Во-первых, это Вселенская Церковь (Церковь Христова) — всемирное сообщество христиан, состоящее как из ныне живущих на земле (Церковь земная, воинствующая), так и из усопших (Церковь небесная, торжествующая)[1](См. Царство небесное). Согласно Новому Завету, во главе Вселенской Церкви стоит Иисус Христос (Еф.1:22—23; Кол.1:18). В Новом Завете Вселенская Церковь именуется Телом Христа (Еф.1:17—18), Невестой Христа (Еф.5:27), Домом духовным, или храмом Божиим (Еф.2:19—21, Евр.3:6), Паствой Христа (Ин.10:16).
Во-вторых, это церковь, как собрание христиан в каком-то одном населённом пункте. В этом значении оно близко к современным понятиям христианской общины или прихода. Однако есть разница: в Новом Завете отсутствуют упоминания о том, что даже в крупных городах существовало бы более одной такой церкви. В современном христианстве это вполне допустимо. Именно употребление «церкви», как синонима локальной христианской общины, со временем было ассоциировано с помещением, где организовывались собрания христиан какого то населённого пункта или местности. (См. Церковь (сооружение))
В-третьих, это домашняя или малая церковь — собрание христиан в одной семье, включая родственников, соседей и рабов (если таковые имелись).
В связи с конфессиональным делением Церкви, начало которому было положено в XI веке, к новозаветным значениям слова добавилось значение церкви, как христианской конфессии, (например, Православная церковь, Римо-Католическая церковь, Лютеранская церковь и др.)
Кроме того, слово «церковь» используется для обозначения национальных религиозных организаций в рамках христианских конфессий (например, Русская православная церковь, Сирийская католическая церковь, Эстонская евангелическо-лютеранская церковь и др.)
Термин "церковь" иногда используется в качестве самоназвания в том числе и организациями, чья принадлежность к христианству оспаривается, например, Церковь Иисуса Христа Святых последних дней, Церковь Объединения и др., и ярко-антихристианскими организациями, например, Церковь сатаны.[2]
Существование Христовой Церкви как некоторого ноуменального принципа не является всеобщей очевидностью; поэтому от христианина требуется вера в неё. Об этом прямо говорит Символ веры: «Верую во Единую, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь», признаваемый в православии, католичестве и большинстве протестантских конфессий.
Единство Церкви состоит во внутреннем согласии и единомыслии её членов.(Еф. 4:4-6).
Особенностью догматики большинства христианских конфессий является тезис о невозможности спасения верующих вне Церкви (лат. Extra Ecclesiam nulla salus — вне Церкви нет спасения), хотя при этом границы Церкви определяются по-разному.
В православии вопрос о границах Вселенской Церкви в настоящее время является остро дискуссионным. Значительная часть православных христиан убеждена, что Церковь ограничена рамками православной конфессии.[3][4][5] Так, согласно православному катехизису митрополита Филарета (Дроздова), «Церковь есть от Бога установленное общество людей, соединенных православной верой, Законом Божиим, священноначалием и Таинствами»[6]
В православии «носителями и передатчиками благодати» являются священники, а основными средствами передачи благодати — таинства, совершаемые с соблюдением канонов Православной церкви, и этим обосновывается решающая роль церковной иерархии в спасении[7]. Священники получают возможность носить и передавать благодать через апостольское преемство (которое в православии понимается как непрерывная цепочка рукоположений священников, берущая свое начало в апостольские времена). «Вне всяких споров — тезис о том, что в Православной Церкви есть полнота благодатных Божиих даров. Вне сомнения для нас и то, что эта полнота в нашей Церкви уникальна, единственна», — утверждает православный богослов протодиакон Андрей Кураев.[4]
В то же время в православии есть другое мнение. Так, Иларион (Троицкий) считал, что «Церковь есть общество верующих в Господа Иисуса Христа, Сына Божия людей, возрожденных Им и Духом Святым, соединенных в любви и под непрекращающимся воздействием Св. Духа, достигающих совершенства»[8].
Протестанты не принимают православное учение о благодати, как «нетварных энергиях Бога» (см. статью Благодать). В евангельском протестантизме под апостольским преемством понимается верность учению, данному Христом и апостолами. По мнению богослова Виктора Шленкина, «ни таинства, ни историчность рукоположений, ни что-либо еще не является гарантией „христианскости“ какой-либо церкви. Лишь верное соблюдение послушания Слову Божьему является тем, что делает группу людей детьми Божьими, созванными (то есть сделанными Церковью […]) под главенством Пастыря Начальника Иисуса Христа».[9]
Поэтому главным «цементом», скрепляющим Церковь, в представлении евангельских протестантов являются не каноничность таинств, а осознанность веры во Христа и готовность следовать за Ним. Таким образом, Церковь в представлении евангельских протестантов - это собрание Христа и всех Его учеников, живых и усопших. Такое представление обуславливает принципиальный отказ от детокрещения (младенцы в силу возраста не в состоянии иметь веру), а также отказ от ограничивания Церкви Христовой рамками своей конфессии. Так, согласно вероучению евангельских христиан-баптистов Церковь представляет собой сообщество «искупленных Кровию Христа людей из всякого колена, языка, народа и племени, находящихся на небесах и на земле».[10]
В некоторых протестантских конфессиях Церковь иногда называется «невидимой». Это связано с убеждением, что Бог видит Церковь иначе, чем человек. «Подлинные границы Церкви нам неизвестны, только Бог знает, кто из принявших крещение и причисляющих себя к членам Церкви (к ее различным конгрегациям) возрожден (рожден свыше) и потому принадлежит к Церкви как духовной общности», — говорится в статье «Церковь» Новой учебной Женевской Библии.[11] Там же подчеркивается (со ссылкой на слова Иисуса Христа, например, Мф.7:15-27, Мф.13:24-30, Мф.25:1-46), что в видимой для человека церковной организации всегда будут присутствовать люди (в том числе церковные иерархи), считающиеся себя христианами, но в глазах Бога не являющиеся таковыми.[11]
Религиоведы Дмитрий Фурман и Киммо Каариайнен, исследуя на материале социологических опросов причины сложных отношений РПЦ к другим христианскими конфессиям и другими религиям отмечают, что меньше всего это проявляется в отношениях к мусульманам, затем — староверам, потом к иудеям, католикам и представителям РПЦЗ, далее — буддистам и наконец — баптистам, пятидесятникам, кришнаитам, иеговистам. «Мы здесь имеем дело не столько с религией как таковой, сколько с идеологией, порожденной интересами православного духовенства как социального слоя и церкви как института», — отмечают исследователи. По их мнению сложные отношения обусловлены не близостью или отдаленностью вероучений от православного, но степенью «опасности от данной религии не для душ верующих, а для социального положения РПЦ».[12]
Новый Завет предписывает верующим относиться к государственной власти, как к Божьему установлению и отдавать всякому представителю власти должное: «кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь» (Рим.13:1-7).
В то же время в богословии остро дискуссионным остается вопрос: следует ли расценивать, как Богом установленную власть, любую персону в государственной иерархии или же речь только о государственной власти, как институции. Противники персонализации «Божьего установления» указывают, что в упомянутом тексте из 13-й главы Послания Римлянам в Новом Завете представители власти называются «Божьими слугами», поставленными «на добро». В то же время в истории было немало случаев, когда представители государственной власти организовывали гонения на Церковь (англ.)русск. либо совершали другие неблаговидыне поступки. Еще одним аргументом против персонализации «Божьего установления» является распространенная в богословии теория, согласно которой в книге Апокалипсис в «числе зверя» зашифровано имя императора Нерона. В этом случае император Нерон (организовавший против христиан жестокие гонения) выглядит прообразом сатаны.
По мнению ряда протестантских богословов,[13][14] Новый Завет также утверждает принцип отделения Церкви от государства, выраженный в словах Иисуса Христа: «итак, отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Лк.20:25). «Всегда и везде, где церковь опиралась на меч гражданской власти, она сама себе этим вредила, а если государство вмешивалось во внутренние распорядки церкви, христианство лишалось своей духовной красоты и ниспускалось на уровень светского учреждения. […] Сфера деятельности гражданской власти распространяется исключительно на временные материальные вопросы настоящей жизни своих сограждан, тогда как сфера деятельности Церкви Божией находится как раз на противоположной стороне», — отметил баптистский богослов Яков Винс.[14]
В истории достаточно часто церковные иерархи претендовали на светскую власть в государстве и, напротив, руководители государств стремились поставить Церковь под свой контроль. Так, на протяжении средневековья существовало два основных типа отношений между церковью и светскими властями:
Эти два типа отношений нашли своё юридическое оформление в двух формах т. н. симфонии и конкордата: первая была впервые сформулированв в VI веке в VI новелле Юстиниана, первое упоминание о последнем относится к XII веку (Вормсский конкордат).
Взаимоотношение светских и духовных властей в России также претерпевало изменения на протяжении истории. К концу XVI века сложилась система патриаршего управления, которая была упразднена Петром I и заменена Святейшим Синодом, подчинявшемся непосредственно государю. В Уложение о наказаниях была внесена статья об уголовном наказании за отход от православия, отменённая только в 1905 году. Впоследствии, уже в Советском Союзе, церковь была отделена от государства и подвергалась гонениям.
В настоящее время в конституциях большинства стран декларируется следование принципу свободы совести и отделения церкви от государства, однако существуют и страны с официальной государственной религией, в том числе и христианские (Дания, Норвегия), и страны, заключившие конкордат с католической церковью (Польша, Португалия). Однако формальное отделение церкви от государства не означает прекращение обмирщения первой.
Историки Церкви по разному разбивают на этапы ее развитие. Обычно выделяют следующие этапы:
Историк Хусто Гонсалес охарактеризовал его как период Ранней Церкви. Иногда в этом периоде выделяется I век - Апостольский. [15]
В этот период христианство было преследуемой религией. Периоды гонений сначала со стороны иудеев, а затем властей Римской империи, сменялись периодами затишья. В это время в Церкви начало развиваться богословие, в основном, как ответ часто возникавшим ересям.
Этот период начался в 313 году после выхода Миланского эдикта римского императора Константина. С этого момента Церковь обрела благосклонность правителей Римской империи, хотя сам Константин так и не крестился до конца жизни и продолжал оставаться главным языческим жрецом. [16]
Это время, когда официальная церковная организация тесно сотрудничала со светской властью, а порой и претендовала на ее смещение. В то же время Церковь являлась силой, которая скрепляла национальные государства от распада на множество княжеств. В это время развилось средневековое богословие.
В этом периоде историки выделяют разные этапы: время Имперской Церкви (IV-V век, до распада римской империи), период Вселенских Соборов (IV—VIII века), период разделения на Восточную (православную) и Западную (католическую) церковь (XI век), период Крестовых походов (XI-XV века), возникновение схоластического богословия.[17]
Реформация стала движением потеста против трактовки официальными церковными организациями текста Священного Писания и основанной на трактовке церковной практики. Во многом Реформацию подстегнуло изобретение книгопечатания и перевод (на Западе) текста Священного Писания на национальные языки народов Европы (ранее Библия в Европе существовала лишь на непонятных большинству населения латинском и греческом языках). В результате текст Библии стал доступен большому числу людей, которые смогли сравнивать новозаветное учение и его официальную церковную трактовку. [18]
Схожие процессы протекали как в Западной, так и Восточной церквях, однако масштабы движения и их последствия были разными. В Западной церкви Реформация привела к возникновению протестантского движения, по масштабам сопоставимого с католицизмом. В Восточной церкви протестантское движение (стригольники, жидовствующие, духоборы, молокане и другие) до XX века существовало как маргинальное меньшинство.
Историки выделяют такие этапы Реформации, как движение гуситов (XV век), возникновение лютеранства, кальвинизма, цвинглианства, англиканства, анабаптизма (XVI век) и Контрреформации (XVI век).
В Российской империи (крупнейшем государстве в Восточной церкви) этот период называется Синодальным. Он характеризуется подчинением церкви государству и фактически встраиванием в его структуру. В то же время, особенно в XIX веке, в Российской империи усилился рост протестантского движения. На Западе в это время продолжился рост количества протестанстких конфессий (и числа их последователей). Протестантский мир в это время пережил несколько пробуждений (периодов повышенного интереса к христианству).
Этот период характеризуется новыми вызовами христианству в связи с двумя мировыми войнами и чередой коммунистических и фашистских режимов.
Церковь (сообщество).
